Как-то перед сном, незадолго до своей кончины, отец Гавриил указал на угол и сказал:
— Там в углу стоит смерть и ждёт меня. Я покидаю вас с тем, чтобы молиться за вас. Я должен вознести вашу молитву Господу.
За две недели до смерти ему подарили икону Спаса Нерукотворного в терновом венце. Я ему сказала, что когда ему подарили икону Божией Матери, ему стало лучше, а сейчас он исцелится полностью.
Он покачал головой и сказал:
— Если бы у Спаса не было тернового венца на голове, я бы выздоровел. А эта икона с терновым венцом означает, что мне уготовано умирать в муках.
На иконе глаза Спасителя были закрыты. Через некоторое время они открылись. Я сказала отцу Гавриилу об этом.
Он ответил:
— За три дня будешь знать о моей кончине.
И действительно, за три дня до его смерти я читала молебен Пресвятой Богородице, просила о выздоровлении старца. Ночью у меня было видение: Пресвятая Богородица сказала, что придет через три дня и полностью исцелит старца.
Когда я рассказала отцу Гавриилу о моем видении, он попросил меня всю ночь бодрствовать и говорить с ним. Я старалась изо всех сил, но, не выдержав, заснула.
Когда проснулась, увидела, что батюшка не спит.
— Ты же обещала, что не заснешь! — сказал он мне.
Мне стало совестно.
В четыре часа утра он позвал слабым голосом:
— Матушка, матушка… Сестра, сестра…
Я подошла. Слезы ручьем лились из его глаз. Я опустилась на колени. Он благословил меня, перекрестил Грузию со всех сторон, с любовью обвел глазами келью и начал молиться, не отрывая глаз от иконы Николая Чудотворца.
У меня было ощущение, будто келья наполнилась незримо ангелами.
К вечеру прибыли владыки Даниил и Михаил и прочитали молитву на исход души. Отец Гавриил, с трогательной улыбкой оглядев всех, мирно отдал душу Господу.
Удивительным было то, что его смерть не оставила тяжести на душе: ощущалась легкость, любовь и блаженство, не страх смерти, а радость Рождества и Воскресения.
Преподобный Гавриил (Ургебадзе) в воспоминаниях келейницы.
